Оборотная сторона НЭПа - Страница 26

Двумя неделями позже последовало новое поручение ПБ. Газете «Правда» — «дать отпор враждебным партиям и платформам, в том числе и «Рабочей правде». Включить т. Бухарина в комиссию тт. Зиновьева и Яковлевой (заместитель наркома просвещения. — Ю.Ж.) и расширить заседания комиссии, поручив ей собрать материал о политических настроениях рабфаковцев (учащихся рабочих факультетов, подготовительных двухгодичных курсов для рабочих, имевших лишь начальное образование, решивших поступать в высшие учебные заведения. — Ю.Ж.) и «свердловцев» (студентов Коммунистического университета им. Свердлова, в котором обучались рабочие и крестьяне, имевшие стаж партийной и советской работы. — Ю.Ж.) и выяснить, какая работа ведётся в этом направлении соответствующими партийными организациями».

Возобновившаяся политическая борьба тем отнюдь не ограничилась. Главной же её мишенью стала не группа «Рабочая правда», а исторические противники РКП — меньшевики. За две недели до открытия съезда, 29 марта, ПБ приняло по предложению Дзержинского широкую программу действий. Она предусматривала прежде всего пропагандистскую кампанию в печати в тех районах страны, где меньшевики вели себя особенно активно — в Москве, Петрограде, на только что, в октябре 1922 года, ставшем советским, Дальнем востоке, кроме того, ГПУ получило право «в государственном масштабе», то есть по всей стране, приступить к массовым высылкам в Нарымский край (среднее течение Оби), в район Печоры и Туркестан не только меньшевиков, но и близких к ним по своим программам членов национальных партий Бунд (Всеобщий еврейский рабочий союз) и Поалей-Цион (Рабочие Сиона, Еврейская социал-демократическая рабочая партия), имевших сторонников в основном на Украине и в Белоруссии.

Продолжилась, но в совершенно иной, «организационной», форме борьба и с осколками партии социалистов-революционеров, ещё сохранявшихся несмотря на шумный открытый процесс над членами её ЦК в июне — августе 1922 года. По инициативе Преображенского и И.С. Уншлихта — заместителя председателя ГПУ ПБ согласилось провести «конференцию низов партии эсеров». Её подготовку провели за полтора месяца и открыли 18 марта. В Москве, в 3-м доме Советов, что подчёркивало её значимость.

50 делегатов, как бы представлявших «рядовых эсеров» — 644 рабочих, 150 крестьян и 70 интеллигентов, выслушали доклады В.А. Филатова, формально выступавшего в роли организатора конференции, Бухарина и Радека. А 20 марта послушно утвердили резолюцию, сводившуюся к трём пунктам. Они же констатировали: партия социалистов-революционеров окончательно распалась; её прежние руководители, находящиеся как в эмиграции, так и в заключении, больше не имеют права говорить от их имени; все рядовые эсеры твёрдо и единодушно переходят на платформу РКП и Коминтерна.

Вот только теперь, и с куда большим основанием, нежели 2 марта, Зиновьев мог заявлять: у РКП конкурентов в рабочих массах больше нет.

Тогда же, на пленуме ЦК, прошедшем 30–31 марта, руководство партии окончательно определилось с тем, что оно предложит съезду для одобрения. Прежде всего по вопросу, от которого зависела вся его будущая деятельность, но и вызвавшему в ходе дискуссии наиболее противоречивые суждения — о взаимоотношениях ПБ и хозяйственных органов.

Пленум утвердил предложение Зиновьева, отвергавшее не только замечания его недавних оппонентов — Осинского, Красина, Преображенского, некоторых иных, но и Ленина. Его предложение о непременности превалирующей роли ЦКК над ЦК и ПБ. «Съезд, — указывало постановление, принятое единогласно, — должен поручить новому ЦК принять ряд необходимых мер для улучшения работы Политбюро в области планового руководства со стороны ПБ государственными и, в частности, хозяйственными органами республики».

Такая формулировка потребовала пересмотра и тезисов Троцкого, предусматривавших, особенно в пункте 12-м, «Партийные учреждения и хозяйственные органы», относительную независимость управления государственной промышленностью, их подчинённость прежде всего Госплану, наделявшемуся законодательными правами. Вынужденному подчиниться, Троцкому пришлось наспех подгонять 12-й пункт под формулировку Зиновьева:

«Правильность и систематичность планового руководства партии должны и будут вести к всё большему уменьшению случаев непосредственного административного вмешательства партийных органов по отдельным и частным вопросам. С другой стороны, руководство партии будет обеспечено тем полнее, чем правильнее будет идти административная и хозяйственная работа государственных органов по выполнению плановых задач, выдвигаемых партией, и под её постоянным контролем».

Не удовлетворившись новым вариантом, пленум поручил Каменеву, Зиновьеву, Бухарину, Сталину и Рыкову вместе с Троцким окончательно отредактировать тезисы «О государственной промышленности», и лишь после того, как будут учтены все поправки, внести тезисы на утверждение ПБ и только тогда опубликовать их.

12-й съезд партии открылся в полдень 17 апреля, в Андреевском зале Большого Кремлёвского дворца. Открылся политическим отчётом ЦК, впервые вместо Ленина сделанным Зиновьевым. Становившимся, благодаря тому, официальным лидером РКП. По давно устоявшейся традиции, начавшему с международного положения.

Зиновьев обрушил дежурные нападки на капиталистические страны, на социал-демократию и Второй интернационал. Тут же, для контраста, порадовал делегатов перечислением государств, признавших де-юре СССР и установивших с ним дипломатические отношения. Бегло охарактеризовал внешнюю торговлю как свидетельство всё растущего улучшения отношений с мировым сообществом. Отметил: треть советского экспорта поглощается Великобританией, ещё треть — Германией и Турцией. Объяснил: вывоз, уже давший в прошлом году 145 миллионов золотых рублей, составляют в основном лес и пиломатериалы, лён, нефть, пушнина и кожи. В наступившем году к ним прибавится благодаря большому урожаю ещё и хлеб.