Оборотная сторона НЭПа - Страница 14

То же резко отрицательное мнение высказали член ПБ Л.Б. Каменев и кандидат в члены ПБ, главный редактор газеты «Правда» Н.И. Бухарин, к которым также обращались тифлисские бунтовщики. «Тон вашей открытой записки, — телеграфировали они 23 октября в Грузию, — грубое нарушение партийных правил. Советуем прекращение склоки и работу на базисе цекистских решений».

Рекомендацию Ленина выполнили незамедлительно. Правда, только в Москве. 24 октября секретариат ЦК РКП «для срочного рассмотрения заявлений, поданных ушедшими в отставку членами ЦК Грузии старого состава (Филипп Махарадзе и другие) и для намечения мер, необходимых для установления прочного мира в компартии Грузии», образовал специальную комиссию. Включил в состав её известнейших деятелей коммунистического движения, вполне преднамеренно поляка, украинца и литовца, что устраняло возможность новых обвинений уже в русском великодержавном шовинизме: члена ОБ, председателя ГПУ, наркома внутренних дел и наркома путей сообщения РСФСР Ф.Э. Дзержинского, работника Коминтерна, а перед тем секретаря компартии Украины Д.З. Мануильского и заведующего организационным отделом исполкома Коминтерна, ранее председателя ЦК компартии Литвы B.C. Мицкявичюса-Капсукаса.

Спустя два месяца, 20 декабря 1922 года, комиссия, проведшая месяц в Тифлисе, представила секретариату ЦК РКП своё заключение, отметившее: «Политическая линия, проводившаяся сначала Кавказским бюро ЦК РКП, а потом Заккрайкомом и, в частности, тов. Орджоникидзе, вполне отвечала директивам ЦК РКП и была вполне правильной. Кавбюро и Заккрайком, следуя директивам ЦК РКП и, в частности, тов. Ленина, принимали во внимание особенные условия закавказских республик, особенно Грузии.., в то же время боролись против тех грузинских коммунистов, которые, став на путь уступок (националистам. — Ю.Ж.), сами поддались давлению напора мелкобуржуазного национализма и сделали фетиш из тактики уступок…

ЦК КПГ старого состава, неправильно истолковав директивы ЦК РКП и письма тов. Ленина, оказывал недостаточное сопротивление давлению той националистической стихии, которая в первый период революции находилась под идейным руководством меньшевиков. Отсюда слишком далеко идущие его уступки грузинским националистам;., отсюда его противодействие созданию Федерации закавказских республик; отсюда… целый ряд компромиссов ЦК КПГ старого состава с Кавбюро и Заккрайкомом…

Обвинения Заккрайкома, в частности тов. Орджоникидзе, в том, якобы он применял тактику “военного коммунизма”, скоропалительно, сверху, совершенно не считаясь с местными парторганизациями, не подготовив общественного мнения, проводил линию, часто не совпадающую с линией ЦК РКП, или вовсе не имел линии, не соответствуют действительности…

Комиссия признаёт, что обвинения Заккрайкома и нового ЦК Грузии в “русопятстве”, недостаточном внимании к национальному вопросу в Грузии, равнении по национальному признаку ни на чем не основаны».

Дав такую оценку конфликту, члены комиссии, естественно, дали и свои предложения по кадровому вопросу: «Необходимо отозвать из Грузии для работы в России тт. Махарадзе, Кавтарадзе, Мдивани и Цинцадзе… Что касается тов. Орджоникидзе, то комиссия находит его вполне подходящим для той ответственной работы, которую ему приходится в Закавказье вести… Обвинения тов. Орджоникидзе в интриганстве, авантюризме, карьеризме, сведении личных счётов и прочее, комиссия отвергает со всей решительностью».

На следующий день ОБ, получив из секретариата доклад комиссии, согласилось с содержавшимися в нём предложениями. Приняло решение о переводе на работу вне Грузии К.М. Цинцадзе — председателя ЧК Грузии, П.Г. Мдивани, только что возвратившегося из Турции, где он находился с дипломатическим поручением, С.И. Кавтарадзе — председателя Совнаркома Грузии, Ф.И. Махарадзе — председателя ЦИКа Грузии. «Одобрить, — указывало решение ОБ, — заключение комиссии ЦК, поручив окончательное редактирование резолюции ЦК РКП по докладу комиссии секретариату ЦК совместно с тов. Дзержинским. Признать нецелесообразным оставление Махарадзе, Мдивани, Кавтарадзе и Цинцадзе в Грузии и отозвать их в распоряжение ЦК РКП. Вопрос вынести на утверждение Политбюро».

Окончательно отредактированный текст резолюции ОБ утвердило на заседании 13 января 1923 года, а ПБ — 25 января, он гласил:

«а) Смену состава ЦК КПГ и советских учреждений в Грузии, как вызванную обстановкой на Кавказе и ходом борьбы в грузинской партии, утвердить. Равным образом утвердить решение Оргбюро от 21.ХИ.22 г. о переводе на работу вне Грузии тт. Цинцадзе, Мдивани, Кавтарадзе и Махарадзе.

б) Смена эта ни в каком смысле не лишает доверия в глазах ЦК тех товарищей, которые вышли в отставку с ответственных постов в Грузии, в частности и тех, кто переведён на работу вне Грузии».

Столь мягкий, даже до некоторой степени компромиссный, если не извиняющийся тон пункта «б», скорее всего, породил следующее. Теперь решение принимали не члены ОБ — Сталин, Молотов, Куйбышев, Андреев и Дзержинский, вынужденные заниматься «грузинским делом» с первого же дня его возникновения, а иные члены и кандидаты в члены ПБ — Каменев, Рыков, Томский, Троцкий, Бухарин, Калинин. Те, кто помнил о дискуссии на пленуме 6 октября минувшего года, кто вынужден был, как Каменев и Бухарин, реагировать на ультимативное послание из Тифлиса. Но все они оказались достаточно далеки от знания подробностей нескончаемой склоки.

При рассылке решения ПБ от 25 января (разумеется, вместе с остальными, принятыми в тот день) в губернские, областные комитеты партии и ЦК компартий республик, ставших из независимых союзными, к нему приложили «Письмо ЦК РКП о конфликте в компартии Грузии», излагавшее историю вопроса. В том не было ничего необычного. Секретариат ЦК достаточно часто поступал именно таким образом, чтобы информировать партию обо всех событиях, разъясняя одновременно причины тех или иных решений».