Оборотная сторона НЭПа - Страница 41

Глава седьмая

Ещё не остыли страсти, порождённые съездом, как на руководство страны обрушилась новая проблема. На этот раз её решение не терпело отлагательства, ибо сообщение о ней телеграфные агентства уже разнесли по всему миру. Дискредитируя в равной степени как советское правительство, так и Коминтерн. Порождая вместе с тем угрозу и для внешней торговли СССР, и для весьма слабой экономики в целом.

Опираясь на данные разведки, Лондон подготовил меморандум, получивший у нас известность как ультиматум Керзона — по имени подписавшего его министра иностранных дел Великобритании. Вручённый 8 мая 1923 года британским представителем в Москве Ходжсоном и требовавший ответа в течение десяти дней. В противном случае, указывалось в меморандуме, правительство Великобритании «будет считать себя свободным от обязательств, налагаемых» торговым соглашением, подписанным 16 марта 1921 года. Первым соглашением Советской России с великой державой, означавшим фактическое признание, обеспечившим восстановление её внешней торговли.

Меморандум ставил в вину Москве проведение антибританской пропаганды (говоря сегодняшним языком — подрывной деятельности) советскими полпредами в странах Среднего Востока.

В Тегеране — Б.З. Шумяцким, направившим в НКИД телеграмму, в частности содержавшую следующее: «организована хорошая группа работников, которые могут действовать в антибританском направлении достаточно энергично».

В Кабуле — Ф.Ф. Раскольниковым. 17 февраля он известил советские власти в Ташкенте, что необходимо использовать все возможные средства «для того, чтобы усилить несомненно существующий кризис созданием разрыва между Афганистаном и англичанами», и что «немедленная доставка оружия и денег будет иметь огромное значение».

Процитировал меморандум и телеграмму заместителя наркома иностранных дел РСФСР Л.М. Карахана, адресованную 16 марта Раскольникову: «Привезите с собой конкретные предложения относительно формы сотрудничества для оказания помощи племенам. От разрешения этого вопроса зависит вопрос о доставке оружия» (Карахан имел в виду пуштунские племена Вазиристана — он же Северо-западная пограничная провинция Индии, — отторгнутого от Афганистана и на возвращении которого Кабул упорно настаивал,

Кроме того, в меморандуме отмечался факт передачи 75 тысяч фунтов стерлингов компартии Великобритании, расходы советского правительства на снаряжение и отправку в Индию и другие страны региона 62 студентов, получивших подготовку в «пропагандистских школах III Интернационала, под которыми подразумевался открытый в Москве в 1921 году Коммунистический университет трудящихся Востока; расстрел британского подданного Ч.Ф. Девисона в январе 1920 года и арест тогда же журналистки С. Гардинг; задержание трёх английских траулеров у мурманского побережья в январе — марте 1922 года; возвращение британских нот, выражавших протест против преследования православного митрополита Вениамина, католических архиепископа Ципляка и ксёндза Буткевича, католикоса Грузии и епископа Кутаисского.

Всё это, подводил итог меморандум, и заставляет британское правительство требовать: 1. Прекращения антианглийской пропаганды в Персии, Афганистане и Индии. 2. Отзыва советских нот по поводу преследования служителей церкви. 3. Уплаты компенсации по делам британских подданных и задержанных траулеров.

Проблему для наркоминдела составило то, что ни один из приведённых в меморандуме фактов доказательно опровергнуть он не мог. Более того, вопрос о поставке оружия в Афганистан подготовили и внесли на рассмотрение ПБ никто иные, как Чичерин и его первый заместитель М.М. Литвинов. А 1 марта еще последовало новое решение, предназначенное Раскольникову:

«Немедленно начать переговоры с афганским правительством о секретном соглашении на предмет борьбы против агрессивной политики Англии на афганской границе, причём в этих переговорах конкретное решение вопроса о передаче оружия отсрочить до приезда нового полпреда (в тот же день ПБ приняло предложение НКВД об отзыве Раскольникова. — Ю.Ж.). Вопрос о выдаче оружия будет решён в зависимости от переговоров и действительных гарантий, что оно не будет употреблено против наших интересов, и в зависимости от выяснения отношения Афганистана к предстоящей весенней басмаческой кампании».

Последняя фраза и содержала ключ для понимания сути затеянной наркоминделом сложной политической интриги ради умиротворения советской Средней Азии.

…В начале 1920 года части Красной армии оккупировали два государства, являвшихся до революции протекторатами Российской империи — Хивинское ханство и Бухарский эмират, провозглашённые после свержения монархий, 26 апреля и 8 октября соответственно, Хорезмской и Бухарской народными советскими республиками. Однако столь радикальные изменения встретили со стороны значительной части тёмного, отсталого населения сопротивление. Подхлестнули движение басмачей (от узбекского «нападать, налетать»), известного ещё с конца 19-го века. Но если прежде оно носило чисто уголовный характер, то теперь приняло форму антисоветскую борьбы в защиту ислама и восстановления абсолютных монархий. Охватило территорию не только народных республик, но и южных областей Туркестана. Стало особенно значительным, а потому и наиболее опасным, в Восточной Бухаре, где поначалу укрывался эмир Сейид Алим-хан.

В начале 1921 года Красная армия сумела занять Восточную Бухару, вынудив эмира и главарей крупнейших банд, а в их числе Ибрагим-бека, бежать 1 марта в Афганистан. Укрыться там, воспользовавшись благожелательным отношением короля Амануллы-хана. Теперь дальнейшее развитие событий зависело только от одного будут ли басмачи интернированы или смогут использовать южного соседа как базу для набегов на советскую территорию.